Маяк

Я сидел на берегу. На самой кромке прибоя. Умиротворяюще одна за одной накатывали и убегали в пенистых брызгах волны. Размеренное спокойствие. Иногда мне начинало казаться, что я слышу голоса, что стоит обернуться, и я увижу их всех, уставших, довольных, живых. Я оборачиваюсь, хотя прекрасно знаю, что там только лишь пепел. Всё как всегда с самого начала времён. Маяк стоит на том же месте. Не знаю, изменились ли пепельные дюны, убегающие от прибоя вглубь Дуата, но следов нет, и я не пойду в тишину веранды, не в этот раз. Остаётся совсем мало времени. Прилив. Всплеск. Прилив. Всплеск.

Странно

Странно, мы много раз сидели на этой веранде, пили кофе, свесив ноги навстречу снегу или зелёной траве. Мы едва ли знакомы, я не помню имён. Да, иногда я бывал тут один. Мимоходом, поскальзываясь на старых досках и выпуская из рук самолётики-идеи, летящие искрами и несущие тепло кому-то там, за перилами. Мне кажется, что пару жизней назад я помнил имя, но стихийному бедствию оно вряд ли нужно. Никто. Я всегда возвращался сюда, волоча за собой ворох проклятий и чьи-то спасённые души. Иногда мы бывали тут вместе. Мы никогда не общались. Слова лишь разрушают общность единой волны, ветра, несущего тепло. Тепло абсолютного спокойствия за чашкой кофе, свесив ноги навстречу снегу или зелёной траве. Двенадцать минут абсолюта на веранде у подножия старого маяка. Остальное лишь Путь. Путь, всегда приводящий сюда.

Перелётные птицы

Песком сквозь пальцы рассыпаются картинки дней давно минувших. Калейдоскоп событий, значение которых уже истлело, потерялось и забылось. А ведь столько было важного, столько было без права на ошибку, столько было… Безусловно всё это объединено тем, что оно было. Но, если не поддаваться меланхолии и прочим мыслям, то все эти картинки привели к тому, что есть сейчас. А если поддаться мыслям, то первым всегда вопрос — могло ли быть иначе? Нет конечно, не могло. Всё до последней копейки было так, как должно быть. Колесо Сансары не остановить.