Рубрика: Всяк

Что останется, когда спета песня? Впечатления, изречения. Смысл – маячок пути. Ну, это только если была Песня, а не так, побасенка какая-нибудь. Да только где же она будет спета, чтобы было когда, да попасть бы туда, протиснуться. Ведь не ясно наперёд, откуда ноги растут, хотя и понятно, откуда должны. А если вдруг? То как опознать в темноте искру, понять, что не из глаз, а от души огонёк теплится. Да не упустить, не проворонить. Вот и выходит, что есть места, да пусто за околицей. И есть дровишки, мыслишки, и руки-ноги иногда прикручены по делу, да не зажигается – не ухватывается искра, да не находится. И зарастает пустота азотным мякишем – поленья сыплются в труху от непреложности какой-то, как от детской шалости, что с возрастом, лишь имя поменяв, вдруг стала принципом. А ведь так хочется заполнить чем-то близким по звучанию места пустые – вдруг затеплится, затлеет от корней. А там уж подхватить намёк, да накатить от всей души, да так, чтоб загудело, пробрало до боли в памяти. Чтоб запылало, понесло, за вдохом выдох полной грудью. Да поделить на всех, чтобы хотя б по искорке, но каждому. Чтоб не толкаться, не стучаться лбами в стены, да в пустых местах. А если вдруг?

Было завтра. Будет вчера. Какой-то популярный императив у меня последние лет сто. Языческие корни прорезаются сквозь теологию материализма? Или просто лето такое холодное? Как понять явь или новь? Сплошная кузинатра короче. Словно заплата на заплате вопросы, на которые не нужны ответы, ибо и самих вопросов более чем достаточно. И что из того? Что делать и зачем? Это у философов всё просто – кто первее, там и счастье. А тем, кто попроще или совсем простым, как я, как быть? Ведь променяли свет на тридцать сребреников. Да, держались до последнего – типа гордые. Но, ведь не можем же мы по-доброму, не можем. А оправдание всегда можно найти – поманили, охмурили, одёрнуть некому было. Только каждому выйдет по делам его. И будет вчера, ибо завтра было уже.